Источник: W.R.Bion. "Experiences in Groups", part 7, 1961, p.127-137

В предыдущем разделе я описал одну из причин колебаний в группе. Теперь я хотел бы рассмотреть явление, которое может привести либо к таким колебаниям, либо к расколу. В своей пятой статье я указал, что «развитие» является важной функцией W группы. Это также одно из тех отличий, в которых группа W отличается от группы базового допущения. Группа Wобязательно связана с реальностью и, можно сказать, обладает некоторыми характеристиками эго, данными Фрейдом в своем обсуждении индивида. Поскольку W группа связана с реальностью, методы наблюдения за ней, в конечном счете, должны быть научными. Теперь речь пойдет о сопротивлении, которое оказывается, когда от группы или отдельных лиц, составляющих ее, ожидается развитие.

Раскол

Согласно своей индивидуальности, человек придерживается одной из двух подгрупп. Одна подгруппа выступает против дальнейшего продвижения вперед, и тем самым выражает лояльность к зависимому лидеру или к групповой библии, которая, как мы видели, является заменой зависимого лидера. Сторонники этой подгруппы обращаются к традиции, «слову (группового) бога», или к тому, кто был превращен в группового бога, чтобы противостоять изменениям.

Члены этой подгруппы манипулируют зависимым лидером или его заместителями, от которых, как они утверждают, требуется поддерживать их таким образом, что присоединение к группе не требовало каких-либо болезненных жертвоприношений и поэтому было популярным. Таким образом, психическая деятельность стабилизируется на уровне, который является банальным, догматическим и безболезненным. Развитие сдерживается и имеет место всеобщая стагнация.

Другая же подгруппа состоит из тех, кто якобы поддерживает новую идею, и эта подгруппа намеревается достичь той же цели, что и первая подгруппа, но по-другому; она становится настолько взыскательной в своих требованиях, что перестает наполнять себя. Таким образом, отсутствует то мучительное объединение посвященных и непосвященных, примитивных и изощренных, в чем и состоит суть конфликта развития. Итак, обе подгруппы достигают одной и той же цели; конфликт заканчивается. Преувеличивая ясности ради, я бы сказал, что у одной подгруппы есть много простых и наивных индивидуумов, которые постоянно прибывают, но которые не развиваются; другая подгруппа развивается, но на таком узком фронте и с таким малым количеством новобранцев, что она также избегает мучительного объединения с новой идеей и находится в примитивном состоянии. Механизм уравновешивает степень сложности личности в сообществе, а также предотвращает конфликт между развитием и инстинктом в индивидууме. Это мне напоминает утверждения о том, что общество широко плодит менее культурных или менее образованных членов, тогда как «лучшие» люди упорно остаются бесплодными.

Раскол, как я описал его в крайней форме здесь, должен быть противопоставлен тому, что происходит, когда группа пытается прекратить колебание, поглощая внешние группы (раздел 6): расколотая группа пытается решить свою проблему войной внутри себя, другая же войной вовне.

Другие взгляды на группы

Нам может помочь, если я сейчас объединю основные темы вышеизложенного и сделаю сравнение с некоторыми из многих других взглядов, которые были сделаны в отношении групп.

Проблема отношений человека с другими людьми и его группой обсуждалась с самого раннего времени. Платон подчеркивал функцию индивида в группе, то есть необходимость того, чтобы каждый придерживался той группы, для которой предназначен (буквально, сапожнику следует держаться за свою колодку). Этот взгляд кажется наивным, когда он рассматривается с позиции всех сложностей современной психологии; однако не следует забывать, что в этом утверждении есть смысл. Предполагается, что люди являются рациональными существами и что основным вниманием пользуется ограничение, налагаемое реальностью. Если человек придерживается своей задачи, если он сотрудничает с другими людьми, позволяя им выполнять свои задачи, тогда все будет хорошо. В моей терминологии это было бы равнозначно утверждению, что если бы группа W была единственным компонентом в психической жизни группы, тогда не было бы никаких трудностей. Но момент, на который я обращаю внимание во всех этих статьях, состоит в том, что группа W постоянно подвержена влияниям, которые происходят из других групповых психических явлений.

Что это очевидно, стало ясно достаточно быстро, и теория Платона оказалась неудовлетворительной, потому что она не выдерживала испытания. В частности, она подвергалась критике со стороны Аристотеля. Но я не думаю, что мы должны рассматривать любые события, до того момента, когда Святой Августин создал «Город Бога». Примечательно, что захват Рима Алариком должен был вызвать столь сильную реакцию, и что влияние на Святого Августина должно было заставить его пересмотреть весь вопрос о человеческих взаимоотношениях внутри государства. То, что он делает, - это постулирует небесный город, в котором отношения между людьми гармонизируются в отношениях каждого человека с Богом. Сейчас этот взгляд сильно отличается от взгляда Платона. Святой Августин ввел новое измерение. Его постулаты подразумевают, что платоновское описание того, что я называю группой W, не является достаточным представлением о группе; нужно что-то очень близкое к тому, что я подразумеваю под baD. Я уже описал, как у индивидов baD нет отношений друг с другом, но у каждого из них есть зависимый лидер. Поскольку Святой Августин никогда не обращался к классическому взгляду, хотя в некоторых отношениях Гоббс приближался к рассмотрению тех классов явлений, с которыми пытался разобраться Святой Августин. Либеральные мыслители последнего времени были склонны утверждать, что эмоции и разум легко согласуются, то есть в моей терминологии, что операции группы W легко могут быть согласованы с операциями группы базового допущения. Ницше, реагирует на эту точку зрения противоположным образом, полагая, что группа достигает жизненной силы только путем освобождения агрессивных импульсов. В моей терминологии это означало бы, что чувство жизненности могло быть достигнуто только благодаря доминированию базового допущения, в частности, baF. В моем опыте группы все эти взгляды проявляются в той или иной форме, бывают выражены и даже господствуют какое-то время в поведении группы. Но из того, что я уже сказал в этих статьях, вполне понятно, что я не считаю, что любая из них на практике обеспечивает какое-либо долговременное решение. В любом случае, как я надеюсь уже показал, групповые реакции бесконечно сложнее, чем предполагаемые выше теории, даже в их полном раскрытии. Фрейд прямо отрицал любое, кроме поверхностного, исследование групповой проблемы (Психология масс и анализ человеческого Я), основываясь в своих наблюдениях в основном на критике, полученной из психоанализа, и работ других (Тотем и Табу, 1950, стр. 75, fn.1).

В Психология масс и анализ человеческого Я Фрейд начинает свое обсуждение с указания на то, что индивидуальная и групповая психология не могут быть абсолютно дифференцированы, потому что психология личности сама по себе зависит от отношения одного человека к другому человеку или объекту. Он возражает (стр. 3), что трудно придать моменту численности такое большое значение, в силу которого он сам по себе мог бы будить в душевной жизни человека новое, до тех пор инактивное влечение. По моему мнению, никакой новый инстинкт не вступает в игру - он всегда в игре. Единственное, что собирает группу людей вместе, это то, что она позволяет нам увидеть, как действуют «политические» характеристики человеческой массы. Я уже упоминал, что не считаю необходимым, чтобы люди объединялись вместе - человек не может не быть членом группы, даже если его участие в группе заключается в том, чтобы вести себя таким образом, чтобы лишь подтвердить его идею о том, что он вообще не принадлежит к группе. В этом отношении психоаналитическая ситуация не «индивидуальная психология», а психология «пары». Человек не просто находится в группе, он как групповое животное на войне, но не только с самим собой, как групповым животным и с теми аспектами своей личности, которые составляют его «groupishness».

Группе необходимо встречаться в комнате, потому как условия для обучения могут быть предоставлены только таким образом. Фрейд и другие, им цитируемые, например, МакДугалл и Ле Бон, как мне кажется, считают, что групповая психология - это то, что возникает, когда какое-то количество людей собирается вместе в одном и том же месте и в одно и то же время, и в одном аспекте я согласен с возражением Фрейда, что слишком большое значение приписывается количеству; но я думаю, что он ошибается, говоря, что решение нужно искать только в том или ином из двух вариантов:

(i) вероятность того, что социальный инстинкт не примитивен, или

(ii) что его развитие начинается таким образом, как это происходит в семье.

Есть третий вариант. Я бы сказал, что важность актуальной группы аналогична важности аналитика и анализа, и чтобы отношения переноса стали очевидными необходимо, чтобы анализанд пришел к психоаналитику. Точно так же важно, чтобы группа собралась вместе, чтобы характеристики группы и индивида в ней стали очевидными. Я не придаю неотъемлемой важности предстоящей группе. Важно, чтобы группа собралась достаточно близко от меня, чтобы я имел возможность дать интерпретацию, не прибегая к повышению голоса. Это означает, что количество участников должно быть ограничено. Степень дисперсии группы также должна быть ограничена, потому что я хотел бы, чтобы все люди имели возможность видеть признаки, на которых я основываю свою интерпретацию. По этой же причине все участники должны собираться в одно и то же время. Такое собрание группы в определенном месте в определенное время, очевидно, очень важно исходя из чисто технических причин, которые я только что предоставил, но оно не имеет никакого значения в происхождении групповых явлений. Но такова идея, проистекающая из ошибочного мнения, что что-то начинается именно в тот самый момент, когда существование этого становится очевидным. Суть заключается в том, что ни один человек, как бы он ни был изолирован во времени и пространстве, не может считаться находящимся вне группы или не проявлять признаки групповой психологии, хотя бы потому, что отсутствуют условия позволяющие это продемонстрировать. Принятие идеи о том, что человек является групповым животным, решит трудности, которые, как считается, существуют в кажущемся парадоксе, что группа это всегда большее, чем сумма ее членов. Объяснение некоторых явлений следует искать в матрице группы, а не в людях, которые составляют группу. Хронометраж не является функцией какой-либо отдельной части механизма часов, но хронометраж - это функция часов и его различных частей, когда они сочетаются определенным образом друг с другом.

Больше нет необходимости путать представление, что группа это нечто большее, чем сумма ее членов, аналогично тому, как могла бы смутить мысль о том, что часы - это нечто большее, чем набор частей, необходимых для работы часов.

Суммируя, в индивидууме есть характеристики, реальное значение которых невозможно понять, если не осознается, что они являются частью его свойств в качестве стадного животного, и такое их поведение не может быть замечено, если оно не рассматривается в необходимой области обучения, которая в данном случае является группой. Вы не можете понять отшельника, живущего изолированно, если не будете осведомлены о группе, членом которой он является. Утверждать, что в таком случае человек не имеет отношения к группе, значит просто быть наивным. По этой причине мне не нравится терминология, используемая Рикманом для диадных и триадных отношений. Я думаю, что такие термины могут быть слишком наивной интерпретацией. На мой взгляд, отшельник не стал более понятным, если рассматривать его как участвующего в диадных отношениях, просто потому, что он и наблюдатель оказываются географически связанными друг с другом. Я хотел бы знать, являются ли отшельники и наблюдатели членами одной и той же группы, а если нет, то членами каких групп они могут быть. И меня нисколько бы не поразило то, что никаких других «тел» не видно. Это сделает мою позицию еще более ясной, если я скажу, что этот аргумент подкрепляет мои возражения относительно психоаналитического исследования исторических персонажей. Последствия любых ошибок, которые могут возникнуть в психоанализе посредством игнорирования групповых явлений, скорее всего, будут смягчены тем фактом, что аналитик и анализанд испытывают общее групповое давление. Сегодня аналитик, даже если он осознает важность знания обстоятельств жизни изучаемого человека, не может ощущать ситуации, в которых исторический персонаж жил и творил так, как эти ситуации ощущались его пациентом.

Мне кажется, что Фрейд каким-то образом не понимает в своих обсуждениях групп природу революции, которую он сам произвел, когда искал объяснения невротических симптомов, и не в личности, а в отношениях человека с объектами. Весь смысл рассматривать группу состоит в том, что она меняет область исследования на включение явлений, которые невозможно изучать вне группы. Вне группы в качестве области обучения их поведение не проявляется. Группа, в смысле собрания людей в комнате, ничего не добавляет индивидууму или совокупности индивидуумов - она просто раскрывает то, что не видно другим.

Другими словами, кажущееся различие между групповой психологией и индивидуальной психологией является иллюзией, создаваемой тем фактом, что группа обеспечивает понятную область изучения определенных аспектов индивидуальной психологии и при этом показывает явления, которые кажутся непонятными наблюдателю, непривычному к использованию группы. Фрейд мне кажется нигде не заявляет, что его взгляды на группу проистекают из исследования анимизма; он утверждает, что его вклад проявляется только в его выборе как материала, так и мнений (это видно в работах, которые он приводит, «Тотем и Табу», стр. 75, примечание 1). Пояснения о групповом поведении, по-видимому, основаны на выводах из психоаналитической ситуации. Возможно, именно по этой причине описание Фрейдом группы и цитирование им с некоторым одобрением Ле Бона, видится мне несколько странным, когда я сравниваю их с моим опытом в группе. Например, когда Фрейд цитирует Ле Бона, он говорит: «Группы никогда не жаждали истины. Они требуют иллюзий и не могут обойтись без них» (Фрейд, 1921). Я не могу согласиться с этим описанием. Как я указал в начале этого раздела, я приписываю большую силу и влияние рабочей группе, которая благодаря своей озабоченности реальностью вынуждена применять методы науки независимо от того, насколько примитивна их форма. Я думаю, что одна из поразительных вещей в группе состоит в том, что, несмотря на влияние базовых допущений, именно Wгруппа побеждает в долгосрочной перспективе. Сам Фрейд, похоже, рассматривает - особенно когда он обсуждает ту роль, которую играет группа в производстве языка, народной песни, фольклора и т.д. - некорректное описание Ле Боном отношения к группе. Когда Фрейд критикует взгляды МакДугалл на высокоорганизованную группу, он указывает, что МакДугалл считает, что условия организации устраняют «психологические неудобства группового образования». Это очень близко к моему мнению о том, что специализированная рабочая группа имеет в качестве своей функции манипулирование базовым допущением, чтобы предотвратить ее препятствование рабочей группе. Фрейд предпочитает описывать проблему как состоящую в том, чтобы обеспечить группе «именно те черты, которые были характерны для индивида и которые тормозятся в нем с образованием группы». Он постулирует человека вне примитивной группы, которая обладала собственной преемственностью, своим самосознанием, своими традициями и обычаями, своими особыми функциями и положением. Он говорит, что из-за своего вступления в «неорганизованную» группу, человек на какое-то время потерял свою самобытность. На мой взгляд, борьба индивида за сохранение своей самобытности предполагает разные характеристики в соответствии с состоянием психики группы в любой текущий момент. Организация группы должна обеспечивать стабильность и постоянство рабочей группы, которая, как считается, намного легче погружается в базовые допущения, если является неорганизованной. Индивидуальная самобытность не является частью жизни в группе, действующей на основе базовых допущений. Организация и структура являются оружием W группы. Они являются результатом сотрудничества между членами группы, и эффект от их создания в группе заключается в том, чтобы требовать дальнейшего сотрудничества со стороны отдельных участников в группе. В этом отношении организованная группа, о которой говорит МакДугалл, всегда является рабочей группой и никогда не является базовым допущением. Группа, действующая на основе базового допущения, не нуждается в организации или сотрудничестве. Обратной стороной сотрудничества в группе базовых допущений будет то, что я назвал валентностью - стихийная, бессознательная функция стадного качества в личности человека. Только тогда, когда группа начинает действовать по базовому допущению возникают трудности. Действие неизбежно означает контакт с реальностью, а контакт с реальностью требует уважения к истине и, следовательно, требует научного метода и, следовательно, воскрешает в памяти рабочую группу.

Мы можем вернуться к рассмотрению дальнейшей работы специализированной рабочей группы. Как я уже сказал, Фрейду не удалось вывести групповые ситуации из его исследования переноса. По причинам, которые я озвучил, перенос, вероятно, будет окрашен чертами группы, характерными для baP; то есть, если мы рассмотрим групповые явления, которые, вероятно, активируются парной ситуацией, на самом деле существуют в психоанализе. Действительно, именно в групповой ситуации мы можем наиболее легко найти источник как значимости сексуальных элементов в психоанализе, так и подозрений и обвинений Фрейда его противниками в том, что психоанализ «сексуальный». Выводы из его обсуждения групп состоят в том, что он смог вывести из психоанализа некоторые характеристики двух специализированных рабочих групп, армии и церкви, но не стал обсуждать специализированную рабочую группу, которая, скорее всего, потребуется для борьбы с baP. Подгруппой в обществе, которой, скорее всего, придется иметь дело с проявлениями baP, является подгруппа, которая придает наибольшее значение родословной и разведению, а именно аристократии. Если характеристики рабочей группы должны были играть доминирующую роль, они проявлялись бы в некоторой деятельности, например, такой как дотации на исследования в области генетики. Как бы то ни было, мы не можем расценивать интерес, проявляемый к разведению, как имеющий научную ауру, которая должна быть патогномонической для рабочей группы. Причина, разумеется, заключается в том, что это связано не просто с проблемами рабочей группы. Это отделившаяся специализированная подгруппа имеет дело с baP во многом так же, как Армия и Церковь имеет дело, соответственно, с baF и baD. По этой причине связь этой подгруппы с базовой группой вряд ли будет определяться научной точностью, с которой она строит свои любовные отношения на строго генетических принципах, а скорее на эффективности, с которой она удовлетворяет групповую потребность в том, чтобы иметь в виду baP, и чтобы она не препятствовала W функциям группы в целом.

Сейчас же я утверждаю, что в baP тревога проистекает из чувства, что и группа, и индивид подчиняются нерожденному гению. Функция аристократии иногда может найти выход в деятельности, основанной на базовом допущении образования пары, без оскорбления реальных чувств группы; иногда, чтобы не допустить, чтобы чувство реальности группы не подрывало институты, от сохранения которых зависит группа, и для обеспечения безопасного средства для выражения baP.